4 истории

Как-то мне довелось лечиться в госпитале имени Бурденко в Москве, и я сохранил об этом лечебном учреждении самые тёплые воспоминания. Командованием была поставлена передо мной боевая задача вырезать паховую грыжу. В палате грыженосцев личный состав подобрался холостой и жизнерадостный. Санитарками в госпитале работали девушки-солдатки, имеющие лимитную московскую прописку и учившиеся в вечернем медучилище. Палату грыженосцев в качестве санитарки обслуживала девица редкой красоты с явными садистскими наклонностями. Она кокетничала со всеми пациентами одновременно, но доступа к телу не позволяла. Госпиталь тогда являлся военным учреждением, и в нём соблюдался режим секретности. Поэтому никто не знал, когда его возьмут на операцию. График операций висел в комнате врачей. Садистка-санитарка подглядывала, когда кто идёт на операцию, и в ближайшую после операции ночь обещала отдаться. Будучи девушкой не только исключительно красивой, но и честной (такой её воспитал комсомол), она пребывала

вечером в день операции в вызывающих одеждах.
После операции по поводу грыжи, когда у человека разрезан живот, ему больно не только любить, но даже кашлять и глубоко дышать. Красавица-санитарка объяснений никаких не принимала, отсутствие взаимности связывала с недостатком любви и расставалась навсегда. Ослабленные потерей грыжи военнослужащие очень переживали, клялись в любви, и при воспоминании о ней им было мучительно больно.
Но эти опасные игры с офицерским составом элитных подразделений Советской армии не могли продолжаться бесконечно долго. Однажды один старший лейтенант спецназа откликнулся на её зов. Она точно знала, что его операция закончилась два часа назад, и поэтому безбоязненно провела его в операционную и позволила себя раздеть, а так же положить на операционный стол.
Разошедшиеся швы послеоперационной раны и обильная кровопотеря не помешали спецназовцу выполнить свой солдатский и человеческий долг.
Когда голая, залитая кровью с головы до ног, только что лишившаяся невинности, проживающая в столице своей родины по лимитной прописке, редкой красоты санитарка вбежала в комнату дежурного хирурга и сообщила ему, что ее суженый истекает кровью на операционном столе, у врача с двадцатилетним стажем выпала из руки уже поднесенная ко рту рюмка с неразбавленным спиртом. В госпитале имени Бурденко такого не случалось со дня его основания.












Мои друзья - студенты одного из московских политехов - уроженцы теплой африканской страны Мозамбик. Как и положено неграм, они очень любят музыку; в их домах постоянно работает радио или магнитофон. Однажды, когда я была в гостях у одного из друзей, по радио передавали песенку из известного советского мультика про Чунга-Чангу. Реакция моих вполне приличных друзей на эту вполне милую детскую песенку была совершенно неадекватной: те, кто хорошо понимал русский язык - гомерически хохотали; те, кто понимал его не очень хорошо - краснели и смущались; те, кто русский язык не знали вообще - обалдевали и изумлялись. Разумеется, я попросила объяснений. И вот что оказалось. На их родном диалекте словосочетание "ЧОНГ ЧАНГА" означает, как бы это помягче выразиться, "иметь половую связь с обезьяной". Вот вам и детская песенка! Жаль, ее автор - Юрий Энтин - не в курсе!
А я-то еще подпевала:
"Наше счастье постоянно - жуй кокосы, ешь бабаны, ЧУНГА ЧАНГА"...







Значит так. История эта рассказана мне моим другом, видевшего ее из окна автобуса в Питере.
Вот собственно сама история.
На одном из железнодорожных переездов скопилась кучка машин - шлагбаум опущен, семафор мигает красным, вобщем все как надо.
Проходит какое-то время и из конца очереди выезжает крутейший черный Мерс и становится в ее начало перед автобусом. Через несколько секунд опять же из конца очереди выезжает теперь уже девятка с тонированными стеклами и становится перед Мерсом (каким чудом умещается между Мерсом и шлагбаумом - непонятно). У Мерса открываются двери, и оттуда вылезают двое здоровых бритых "чисто нормальных пацанов". Они подходят к девятке и молча разбивают у нее ножищами задние фары,а потом спокойно садятся обратно в Мерс. Через несколько секунд открываются двери девятки и оттуда вылезают четверо не менее здоровыхь парней в камуфляжах, черных масках, с калашами и нашивками РУОП (видимо ехали на задание). Парни также молча подходят к означенному Мерсу и изрядно лупят его дубинами, разбивая при этом стекла, фары, кое-где помяв кузов, после чего спокойно садятся обратно в машину и уезжают. Во время всей этой процедуры братки так из своей тачки и не вылезли (уехали сразу после руоповцев).
Но больше всего над всем этим, конечно, глумился народ в автобусе.










Это было в то время, когда существовал СССР, на одной из олимпиад по физике, в которой участвовал мой знакомый.
Одна из задач была следующая: Если все китайцы поднимутся на одну ступеньку и все вместе по сигналу спрыгнут с нее, возникнет сейсмическая волна, направленная к центру Земли. Вопрос: как скажется на СССР эта волна, отразившись и пойдя обратно от центра Земли?
Ответ моего знакомого был признан не самым правильным, но самым оригинальным. Приведя все расчеты, он доказал, что с СССР ничего не случится, а вот Японию на хер смоет.