О полете, в котором что-то пошло не так

Случайно нашел старую «Летную книжку», полистал её, и решил рассказать об одном полете. Вроде, я уже о нем рассказывал, сейчас сделаю это чуть подробнее. В принципе, это был обычный контрольный полет по маршруту, но окончание полета запомнилось мне на всю жизнь. Такой «интересный» полет, по мнению обывателей:
- Так вы из летчиков? Расскажите что-нибудь интересное.
- Да что рассказывать? Обычная служба…
- Ну, может падали когда-нибудь, или горели?
- Да что в этом интересного?

Декабрь, конец календарного года, и начало учебного года в Армии и на Флоте, да, именно так, ведь новый учебный год в Армии начинается 1 декабря, ну, это чтобы враг не догадался, сами понимаете. Я – штурман корабля Ту-16, старший лейтенант, меня только что выменяли в соседнем полку на стремянку для Ту-22м2, назначили к молодому командиру корабля в экипаж, мы уже слетали несколько полетов в районе аэродрома, и нам запланировали контрольный полет на радиус действия самолета, ночью, с выполнением разведки кораблей и постановки помех.









Продолжительность полета – 4 часа. Контролировать нас будет штурман дивизии, подполковник, он будет выполнять роль второго штурмана корабля, и смотреть, как мы будем лететь, все ошибки будет замечать, а потом запишет мне в «Летную книжку» результаты этого полета, и сделает вывод о том, можно ли мне дальше летать самостоятельно. Такой проверке подвергаются все летчики и штурманы, один раз в год, и называется она так – «Годовой контроль по навигации и боевому применению».

День полетов – 13 декабря. Ну и что, что 13-е, мы же не суеверные. Залезли в самолет, и полетели. Летим, летим… Командир немного нервничает, это он от наличия «подпола» на борту, хотя, казалось бы, чего ему нервничать, не его же проверяют, сиди себе молча, в носу ковыряйся, да матом на «подпола» не ругайся. Больше, от летчиков, в таких полетах и не требуется, взлетели, включили автопилот, и сиди себе, в приборы поглядывай, слушай, что штурман скажет, туда и крути, а потом посади самолет помягче, вот и все дела. Мне же потруднее немного.

Надо лететь по маршруту, над морем, без всяких ориентиров, ночью, и еще этим «подполом» руководить, он же у меня за радиолокационную станцию отвечает, надо ему команды давать – «Включи, выключи, переключи…». Нет, конечно, я не мешки по кабине таскаю, со стороны кажется, что я ничего не делаю, просто сонно посматриваю на приборы, иногда что-то измеряю на карте, да говорю летчику, в какую сторону крутить рукоятку автопилота. Но мозг пашет, как ЦВМ, превращая показания приборов в место самолета, сторону доворота, и во время прибытия. Все идет по плану, три с половиной часа прошли, и мы приближаемся к аэродрому, и даже вовремя приближаемся, и вот уже скоро нам снижаться для захода на посадку, и полет прошел нормально, и я доволен, и хочется мне в туалет, ну так, немножко.

И лезу я рукой за спинку своего катапульного сиденья, чтобы нашарить там писсуар типа термос, чтобы освободить свой мочевой пузырь, и не нахожу я там этот писсуар, и думаю о стартехе, который его туда не поставил– «Вот сука еще суется…». Начальник ПО сразу подхватился – «Кто сказал?», я прятаться не стал, мол я это сказал, в стрессовой ситуации и не такое скажешь. Начальник ПО сказал вычеркнуть мое меткое высказывание, как не несущее смысловой нагрузки. Тут я с ним не согласился, внутренне, но из стенограммы все это вычеркнули, тем более, что командир дивизии приказал мат не писать, если не по делу.

А в это время группа средств объективного контроля расшифровывает еще один самописец, который пишет про работу двигателей, и еще много про что. И вот приносят нам ленту этого самописца, а там четко написано – ничего у нас не останавливалось само, а это командир корабля, сам поставил рычаги управления двигателями на «Стоп», вместо «Малого газа». Вот и все, расследование окончено. Командир корабля протестует, но его уже никто не слушает, сам поставил, и все, неосознанно, механически, положение рычагов не проверил, и вообще, гад, чуть экипаж не убил. Командира жалко, но и себя немного жаль…

Все это продолжалось до утра, потом нам дали время сходить переодеться, и белоснежный лайнер Ту-134 умчал нас во Владивосток, к Командующему. Там нас мурыжили два дня, и раздали всем сестрам по серьгам. Командира корабля сняли с летной работы, и отправили служить в группу средств объективного контроля, штурману дивизии подписали рапорт о переводе в училище, от греха подальше, на правака внимание не обратили, он только из училища, с него нет никакого спроса, а мне приказали «Не хамить!», потому, что на вопрос Командующего – «Сколько времени падали?», я ответил, что показания высоты я снимаю с высотомера, а не с секундомера.

Ну, вроде и все… Если не рассказывать о состоянии жены, которую я только два месяца назад привез в гарнизон, и которая не понимала, почему её муж не пришел с полетов вместе со всеми, а пьяненький брат мужа её успокоил – «Не жди, у них оба движка встали…».

Когда все успокоилось, я пошел к штурману дивизии, и сказал ему, что остановка обоих двигателей никак не повлияла на точность навигации, поэтому «контроль» надо записать, пока этот штурман в училище не слинял. И еще одно - с тех пор я перестал бездумно доверять летчикам, и стал контролировать их действия, что многих летчиков раздражало, а некоторым, возможно, и жизнь спасло.


© 310