Импала
Для советского моряка привезти из рейса иностранный автомобиль являлось высшим профессиональным достижением и доказательством того, что он действительно гордый моряк загранплавания, а не насрано. “Автомобильные” рейсы случались не часто. Еще реже и сложнее случалось попасть в экипаж такого траулера. О грядущем событии узнавалось загодя, через через утечки информации из управы и разносилось беспроволочным телеграфом слухов и сплетен. Кадровичкам закатывались взятки в виде парфюма и шмоток из “Альбатроса”, а некоторые ушлые инспекторши-кадровички строили целые коррупционные схемы - она направляет матроса на желанный рейс, а тот ей, к примеру, 100 баксов по приходу.
Хорошую, не гнилую, подержанную тачку можно было взять на заходах в Германию или Канаду баксов за 350-400, что вполне укладывалось в рамки нищебродской, инвалютной зарплаты. Высший комсостав мог себе позволить за 1000 и немного выше, особенно, если в рейсе удавалось толкануть налево топливо, рыбу или иное судовое имущество и социалистическую собственность.
Я случайно в тот рейс попал, просто был в основном экипаже и из отпуска вышел, как раз. Отработали полгода в канадских водах, в Северо-Западной Атлантике и вот долгожданный заход в Галифакс. За тачками! Я брать ничего не собирался, разве что мотоцикл, если подвернется. А на пароходе, надо сказать, в “машинных” рейсах все места на палубе распределяются заранее, потому что есть хуевые, где драгоценное ведро с гайками может пострадать в шторм или от судовых механизмов, а есть хорошие, безопасные. Их сразу для себя комсостав столбит.
Ну, набрали все машин, возятся на палубе, крепят тросами, колодки подставляют. Кто-то уже чистить-перебирать начал, чтоб времени не терять. Один старпом мается - возмечталось ему взять настоящий, большой американский кадиллак. Такой, на котором негры-наркоторговцы по Гарлему ездят. Чтоб глухо урчал мощнейшим движком, был хромирован, сиял четырьмя фарами и поражал аэродинамическим дизайном. А до отхода всего два дня оставалось. Старпом аж исхудал весь. Все автобарахолки обегал - нету, все автосвалки - хуй, нету!
И тут боги смилостивились над страдающим дятлом и какой-то местный подогнал ему мечту его жизни - золотистую, сияющую “Шевроле-Импала”, да еще и почти девственную, мол, купил по дури, а она столько бензина жрет, что ну ее нахуй. Не ездил почти, в гараже стояла. И заломил за нее 3500 баксов - сумма немыслимая для советского морехода. Нереальная просто. Старпом валялся в пыли, ел землю обещал отсосать у всех его родственников - сторговались за 3200. А у старпома только полторы.. Несчастный повторяет все вышеописанное с каждым членом экипажа - клянчит, клянется, обещает, мычит коровой и плачет, как дитя, продает все портовым барыгам, что можно только продать и, наконец, набирает нужную сумму. Дрожащими руками отдает продавцу стопку мятых купюр, чуть ли не мелочью досыпает и - по рукам, тачка его!
Грузит счастливец свою Импалу на лучшее место, сто раз проверяет крепеж, накрывает плотным тентом, сверху полиэтиленом укутывает, все увязывает километрами веревок - полная герметизация, чтоб ни одна капля не просочилась, ни одна чайка не обосрала.
Идем мы домой без приключений, весь траулер машинами увешан, как дворняга блохами. И настигает нас в Баренцухе пиздецкий шторм, баллов десять. Три дня лютейшим образом колбасит. Народ, машины понабравший, молится всем богам, чтоб только с тачками ничего не случилось. На палубу-то не выйти, не проверить - все задраено по штормовому расписанию. Да и выйдешь - смоет нахуй. Старпом с мостика не вылезает, вахта - не вахта, торчит и пялится в иллюминатор, в серятину с брызгами, гипнотизирует полиэтиленовый прямоугольник на баке, Импалу свою ненаглядную.
Наконец, адище закончилось, шторм стих, до Мурманска сутки ходу осталось, все скорей на палубу машины проверять. В общем, обошлось. Так, ерунда - у кого залило немного, у кого с крепежа сорвало и помяло слегка, но главное, все на месте ни одна за борт не улетела. Народ делами занялся, поправляют, вытирают, осматривают..
И вдруг раздаётся вой. Кошмарный. Исполненный невыразимой боли и страдания. Наверное, в Юрском периоде так орал трицератопс, когда им начинал обедать тиранозавр. А еще раньше - Прометей на скале, когда ему орёл печень выклевывал. На баке, возле того, что еще совсем недавно было Шевроле-Импалой за 3200 баксов, сидел на карачках старпом и, обхватив голову руками, нечеловечески выл. Машина была на месте, но плоская, как блин. Такое бывает довольно редко, но случается - штормовая волна не перекатилась через палубу, а ударила сверху и всей своей многотонной тушей обрушилась в одну точку, на машину старпома, превратив ее за секунду в лепешку, как бомж превращает ударом ноги алюминиевую пивную банку в пригодный, для сдачи в цветмет, аккуратный кружочек..
С тех пор, когда со мной случается говно, я всегда этот эпизод вспоминаю, как образец суеты и томления духа человеческого. И что всё в этом мире в руках Аллаха, а руки Аллаха - в сознании Будды.
© Sir_Rat
Хорошую, не гнилую, подержанную тачку можно было взять на заходах в Германию или Канаду баксов за 350-400, что вполне укладывалось в рамки нищебродской, инвалютной зарплаты. Высший комсостав мог себе позволить за 1000 и немного выше, особенно, если в рейсе удавалось толкануть налево топливо, рыбу или иное судовое имущество и социалистическую собственность.
Я случайно в тот рейс попал, просто был в основном экипаже и из отпуска вышел, как раз. Отработали полгода в канадских водах, в Северо-Западной Атлантике и вот долгожданный заход в Галифакс. За тачками! Я брать ничего не собирался, разве что мотоцикл, если подвернется. А на пароходе, надо сказать, в “машинных” рейсах все места на палубе распределяются заранее, потому что есть хуевые, где драгоценное ведро с гайками может пострадать в шторм или от судовых механизмов, а есть хорошие, безопасные. Их сразу для себя комсостав столбит.
Ну, набрали все машин, возятся на палубе, крепят тросами, колодки подставляют. Кто-то уже чистить-перебирать начал, чтоб времени не терять. Один старпом мается - возмечталось ему взять настоящий, большой американский кадиллак. Такой, на котором негры-наркоторговцы по Гарлему ездят. Чтоб глухо урчал мощнейшим движком, был хромирован, сиял четырьмя фарами и поражал аэродинамическим дизайном. А до отхода всего два дня оставалось. Старпом аж исхудал весь. Все автобарахолки обегал - нету, все автосвалки - хуй, нету!
И тут боги смилостивились над страдающим дятлом и какой-то местный подогнал ему мечту его жизни - золотистую, сияющую “Шевроле-Импала”, да еще и почти девственную, мол, купил по дури, а она столько бензина жрет, что ну ее нахуй. Не ездил почти, в гараже стояла. И заломил за нее 3500 баксов - сумма немыслимая для советского морехода. Нереальная просто. Старпом валялся в пыли, ел землю обещал отсосать у всех его родственников - сторговались за 3200. А у старпома только полторы.. Несчастный повторяет все вышеописанное с каждым членом экипажа - клянчит, клянется, обещает, мычит коровой и плачет, как дитя, продает все портовым барыгам, что можно только продать и, наконец, набирает нужную сумму. Дрожащими руками отдает продавцу стопку мятых купюр, чуть ли не мелочью досыпает и - по рукам, тачка его!
Грузит счастливец свою Импалу на лучшее место, сто раз проверяет крепеж, накрывает плотным тентом, сверху полиэтиленом укутывает, все увязывает километрами веревок - полная герметизация, чтоб ни одна капля не просочилась, ни одна чайка не обосрала.
Идем мы домой без приключений, весь траулер машинами увешан, как дворняга блохами. И настигает нас в Баренцухе пиздецкий шторм, баллов десять. Три дня лютейшим образом колбасит. Народ, машины понабравший, молится всем богам, чтоб только с тачками ничего не случилось. На палубу-то не выйти, не проверить - все задраено по штормовому расписанию. Да и выйдешь - смоет нахуй. Старпом с мостика не вылезает, вахта - не вахта, торчит и пялится в иллюминатор, в серятину с брызгами, гипнотизирует полиэтиленовый прямоугольник на баке, Импалу свою ненаглядную.
Наконец, адище закончилось, шторм стих, до Мурманска сутки ходу осталось, все скорей на палубу машины проверять. В общем, обошлось. Так, ерунда - у кого залило немного, у кого с крепежа сорвало и помяло слегка, но главное, все на месте ни одна за борт не улетела. Народ делами занялся, поправляют, вытирают, осматривают..
И вдруг раздаётся вой. Кошмарный. Исполненный невыразимой боли и страдания. Наверное, в Юрском периоде так орал трицератопс, когда им начинал обедать тиранозавр. А еще раньше - Прометей на скале, когда ему орёл печень выклевывал. На баке, возле того, что еще совсем недавно было Шевроле-Импалой за 3200 баксов, сидел на карачках старпом и, обхватив голову руками, нечеловечески выл. Машина была на месте, но плоская, как блин. Такое бывает довольно редко, но случается - штормовая волна не перекатилась через палубу, а ударила сверху и всей своей многотонной тушей обрушилась в одну точку, на машину старпома, превратив ее за секунду в лепешку, как бомж превращает ударом ноги алюминиевую пивную банку в пригодный, для сдачи в цветмет, аккуратный кружочек..
С тех пор, когда со мной случается говно, я всегда этот эпизод вспоминаю, как образец суеты и томления духа человеческого. И что всё в этом мире в руках Аллаха, а руки Аллаха - в сознании Будды.
© Sir_Rat
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут писать и оценивать комментарии. Нужна регистрация (занимает менее минуты)