Зайка

Ночью перед подъездом на асфальте появилась надпись «Зайка, я люблю тебя!». Белой эмалевой краской поверх небрежности трудов дворника. Все шестьдесят женщин подъезда зайкового возраста (от десяти до 60 лет) в это утро выглядели загадочнее черных дыр космоса. По лицу каждой читалась абсолютная уверенность, что послание адресовано именно ей.

- Как это трогательно. - умилилась одна из женщин. - Настоящий мужчина и романтик растет. Я-то думала так сейчас не ухаживают.
- И не говорите. - подхватила другая. - И только одна единственная знает, что это написано только для нее.
- Уж она-то точно знает! - залилась румянцем первая. - Но не расскажет никому.
- Эт моей Машке писали. - заметил мельком отец одной из гипотетических заек.
- Ну, ну. Ошибок-то нет! - возразили женщины. - Запятая где положена и «тебя» через Е, а не через И.
- Ну так и почерк ровный. - возразил уязвленный отец. - Не слепой человек, видимо писал. Так что и не вам, вероятно.

Так, слово за слово, разгорелся конфликт полов, поколений и социальных слоев. С мордобоем, матом и разорванными бусиками. Приехавший наряд милиции полюбовался с полчаса на побоище заек подъезда и только потом разнял всех.

С утра надпись изменилась. Кто-то уточнил данные и теперь надпись была более конкретной «Зайка с 6-го этажа, я люблю тебя». Зайки с остальных этажей почувствовали до крайности оскорбленными в лучших чувствах.

- Это ж надо такой сволочью быть. - сообщила экс-зайка лет сорока с пятого этажа. - Разрисовывать-то - оно ума много не надо. Подарил бы цветов что ли.
- И не говорите. - поддержала еще одна развенчанная, с расцарапанным еще вчера во имя романтики, лицом. - Взял бы, да разметку нанес вместо этих каракулей. Раз уж краски много.

Зайки с шестого этажа свысока поглядывали на всех и мечтательно смотрели вглубь себя. Эту мечтательную задумчивость не оценил муж одной из заек. Он хотел было попенять супруге на недостойное поведение, но увлекся и попинал бедную женщину к вящему удовольствию всех остальных заек подъезда.

На следующий день надпись закрасили и на белом фоне черной краской появилось «Мильпардон, ошибка. С пятого этажа зайка-то! Люблю тебя».

С шести утра начали подтягиваться зрители из соседних подъездов. И не зря. Ровно в семь, у подъезда, напрасно обиженная женщина с шестого этажа надавала пощечин своему несдержанному мужу за то, что он козел ревнивый. Мужчина виновато пыхтел и с ненавистью поглядывал на буквы на асфальте. Женщине рукоплескали все остальные женщины двора, вкладывая все свои обиды на спутников жизни в овации. Мужчины сочувствовали лицом и жестами, но сказать что-то вслух не осмеливались.

- Ишь как под монастырь подвел всех. - вздохнул какой-то мужчина лет пятидесяти. - Нет чтоб по секрету на ушко сказать зазнобе своей. Так нет - надо народ баламутить.
- А ты своей на ушко каждый день говори - она и не взбаламутится. - парировала соседка.
- А мне, допустим, никто не говорит ничего уже лет двадцать пять - и ничего. Не помер пока. - виновато пробурчал мужик.
- То-то и оно. - покачала головой женщина и вернулась к зрелищу.
- На пятом-то незамужних баб нету! - вдруг выкрикнул один из мужчин.
- А что ж в замужнюю влюбиться нельзя уж никому? - взъярились женщины пятого этажа. - Рожей не вышли, что ли? Что ты молчишь, а? Твою жену уродиной обзывают, а ты? Так и будешь стоять?

Приехавший наряд полиции вызвал подмогу и уже тремя экипажами они гоготали и ставили ставки. После всего разняли дерущихся и оформили двадцать три административных нарушения за драку.

Утром на асфальте красовалось «А чего все эти курицы щеки дуют-то? Зайка-то мой - мужчина с пятого этажа. Люблю тебя, зайка!». Управдом прочел это все, ахнул, сразу вызвал полицию и четыре экипажа «Скорой помощи».

- Зачем вам четыре? - допытывалась диспетчер. - Чего у вас происходит-то там?
- У нас на пятом четыре зайки живут! - неуклюже пояснял управдом. - И все женаты. Так что поторопитесь - пострадавшие вот-вот будут.
- Ах ты кобелина! - завыли на пятом этаже и раздался шум бытовой ссоры с рукоприкладством и порчей имущества.
- Алё! - закричали все жители подъезда со двора. - Нечестно так. Спускайтесь вниз - чтоб все видели.
- Сейчас. - вышла на балкон пятого этажа женщина в бигудях. - Скорой там не загораживайте дорогу.

Санитары пронесли двоих пострадавших. Еще один зайка вышел сам, гордо осмотрел собравшихся, пригладил резко поседевшие волосы, проводил заплывшим глазом обе кареты «Скорой помощи» и сказал:
- Слабаки! Тряпки!
После чего улыбнулся беззубым ртом и упал в обморок.

- Эээ. Граждане... - заволновалась толпа. - А где четвертый-то? Может надо ему на помощь идти? Может дверь выбить и отнять бесчувственное тело у этой фурии?
- Что за собрание тут? - вышел последний из заек из подъезда. - Делать вам всем нечего?

Толпа ахнула - мужчина был чисто выбрит, причесан, одет в свежую рубашку и вообще - великолепен как залежавшийся в ЗАГС-е жених. За мужчиной вышла его жена, поправила демонстративно мужу прическу и ослепительно улыбнулась соседям.

- Верк, ты чего? Бесчувственная какая-то? - ахнули женщины.
- Чего это? - удивилась Верка. - Это ж я писала. Своему. Люблю его - вот и дай, думаю, напишу. А нельзя разве?
- Вот ты скажи - ты нормальная?!! - завизжали соседи.
- Нормальная, вроде - пожала плечами Верка. - А вы?

© Фрумич